[deidara-kawai]

Страсть. Рекомендованная работа
Автор: Bellphegor*Его Высочество Алоис Транси*Undertaker - ficbook.net/authors/2353
Фэндом: One Piece
Пэйринг или персонажи: Кид\Хоукинс, Киллер, Апу

Хоукинс всегда держал себя в руках. Ни один из подчинённых Хоукинса не мог бы припомнить у того вспышек эмоций или потерю самоконтроля, а ведь они были рядом с ним почти постоянно. Импульсивному Киду было невдомёк, как это Базилю всегда удаётся сохранять спокойствие. Пару раз он даже пристал к нему с расспросами, но быстро был прерван и покинут, так как Хоукинс нашёл много более важных дел, чем беседовать с Кидом о собственной невозмутимости. Карты в тот день легли хорошо, и Базилю открылось много предсказаний-откровений, которые немного удивили его. Судьба предвещала холодному Хоукинсу страсти, и это немного даже интриговало. Весь день он заинтересованно ждал этих страстей, но к вечеру разочаровался, потому как единственные, вероятно, страсти, которые ему предстояли, - это бушующие Кид с Апу, с каждой минутой и каждым новым глотком спиртного становившиеся всё громче и опаснее. Базиль устал наблюдать за ними и даже собрался почти уходить, когда Киллер посмотрел на него жалостливыми глазами, Базилю так показалось, хотя он их и не видел, и придержал за руку, прося остаться.
- Твой капитан просто идиот, - проговорил Хоукинс, и Киллер кивнул, обращая взгляд на Кида.
- Знаешь, это у нас спорно вообще, - Киллер пожал плечами. - С самого того момента, как мы решили податься в пиратство, спорили о том, кто будет капитаном. И почему это в итоге он, мне до сих пор непонятно.
- Делаешь-то всё ты, - поддержал Хоукинс с пониманием.
- Ну да. Но люди следуют за ним, как слепые за поводырём...
- Жестокая несправедливость? - Хоукинс произнёс это совершенно холодным голосом, но слова его так и сочились иронией, и Киллер сам себе усмехнулся, но решил не оскорбляться. Это было невыгодно.
- Жестокая несправедливость будет тогда, когда вы тоже последуете за ним, - предупредил Киллер. Он знал наверняка, что эгоцентричного Хоукинса это заденет. Базиль не подал вида. Внимание обоих пиратов устремилось к потасовке Кида и Апу, которая должна была стать уже почти что серьёзной дракой.
- Кид! - позвал с недовольством Киллер, и Кид медленно обернулся. Апу в ответ на это только хмыкнул раздражённо и опрокинул остатки рома из стакана. - Завязывай дурью маяться.
- Кира! - Кид говорил жёстким голосом, предупреждая, что сейчас ещё больше его лучше не злить. - Ещё не хватало, чтобы ты мне приказывал!
- Да пошёл ты, - огрызнулся Киллер и поднялся из-за стола и отправился за новой порцией выпивки для себя. Кид сначала проводил старпома глазами, а потом остановился взглядом на Хоукинсе и задорно усмехнулся.
- Садись пить с нами, Базиль! - Базиль хмыкнул.
- У тебя плохо получается изображать дружелюбие...
- Нет, ты правда садись! - поддержал Апу, за что получил гневный взгляд Кида. - Этот идиот меня уже достал!
- Тогда не пей с ним, - предложил Хоукинс, и Апу рассмелся.
- Тогда терпеть его станет совсем невыносимо!
- На себя посмотри, - Кид фыркнул в сторону, взял бутылку рома и подошёл к Хоукинсу. - Ну, что скажешь?
Базиль подумал, что, возможно, это как раз оно - его предсказание сбывается, и ему предстоит вскоре сражаться со своими же союзниками по вине алкоголя и вспыльчивого нрава. Вполне походило на страсти. И он согласился.
Вытащил из рук Кида бутылку и сходу сделал несколько глотков. Опыт подсказывал ему, что уровень общения Кида и Апу далёк от здравого или, скажем, трезвого. Кид в ответ на такую прыть усмехнулся довольно-довольно, и это по-своему очаровывало. Он присел за стол к Хоукинсу, туда же подошёл Апу, а вскоре вернулся и Киллер с новой порцией выпивки. Каждому досталась большая кружка и полезные наставления.
- Ну, - проговорил заговорнически Кид, - чем займёмся?
В его подсознании всё это было просто милыми почти дружескими посиделками. Он вспоминал, как в детстве они так собирались с соседскими детьми и играли в какие-нибудь идиотские, но привлекательные игры вроде карточного дурака или фантов. Киллер по умолчанию не стал бы отказываться, а у Апу в детстве тоже было что-то такое, и он уже достаточно выпил, чтобы согласиться даже на такое идиотское предложение.
- Что ты предлагаешь? - с удивлением спросил Хоукинс, и Кид посмотрел на него с подозрением.
- Вспомнить детство, конечно.
- Я отказываюсь, - Базиль пожал плечами. - Нет ничего из моего прошлого, что вы должны были знать...
- Он предлагает сыграть в игру, - пояснил Киллер и отпил глубокий глоток рома. Хоукинс сделал то же. - В которые все играли в детстве.
- Салки! - рассмеялся Апу.
- Скорее, "дурак", - пожал плечами Киллер.
- Правда или вызов! - подытожил Кид. Базиль посмотрел на них всех с недоумением и для верности отпил ещё несколько глубоких глотков.
- Я понятия не имею, о чём вы говорите. - Парни переглянулись с не меньшим недоумением и уставились на Хоукинса внимательно.
- Ты нас наёбываешь? - откровенно спросил Кид.
- Нет, - так же откровенно ответил Базиль.
- Ладно, тогда правила таковы: тебе предлагается сказать откровенную правду о себе или выполнить действие, которое кто-то из нас пожелает...
- И зачем мне делать то или другое?
- Потому что такие условия игры.
- Ты издеваешься? - В Кида ударило болезненно скептицизмом, и он вздохнул.
- Кира, объясни ему...
- Подумай, - перебил Апу, - что сможешь заставить его плясать в балетной пачке, например, - в этом вся суть.
- Заставлять участников делать что-то, что им было бы неприятно, да?
- Вроде того. Или говорить о себе правду. Но в нашем случае это будет забавно.
- Ладно, думаю, я понял. Заставим же Кида плясать в пачке. - Базиль поднял тост, и Апу с радостью его поддержал. Они чокнулись стаканами и отпили сразу до дна. Киллер прыснул, Кид нахмурился недовольно.
- Начнём же!
И они начали. Каждый новый кон обозначался новой выпитой бутылкой рома, просто чтобы проще было воспринимать друг друга, просьбы, действия и правду. В итоге все были действительно довольны: Кид станцевал, не балет и не в пачке, но станцевал, неплохо станцевал, и ему даже понравилось; Апу изобразил гариллу, Киллер снял свою маску, хотя ничего нового, кроме шрамов, увидеть не удалось, из-за его обильной волосатости; о Хоукинсе узнали много нового и вот, наконец, пришла его очередь выполнять действие.
- Правда или вызов? - усмехается Апу, и Базиль думает, что вряд ли Скречмен сможет пожелать ему что-то из рук вон плохое.
- Вызов.
- Серьёзно? А я-то думал над вопросом... Ну ладно... Тогда... Поцелуй! - Хоукинс осматривает Апу скептично и поднимается на ноги, пьёт залпом остатки в своей кружке. - Нет, не меня, Кида. Ты же понимаешь, не могу упустить возможность ему досадить.
- Досадить, - говорит Базиль оскорблённым тоном и обходит стол, подходит к Киду сзади, и тот охотно разворачивается, смотря на Хоукинса заинтригованными глазами. - Вставай.
Кид встаёт и придвигается к Хоукинсу вплотную, показывая свою абсолютную готовность к исполнению желания Апу. Хоукинс прикрывает глаза и наклоняет голову слегка вбок, касается губ Кида своими, сходу настойчиво, обводит их языком, вбирая терпкий вкус рома, не собирается останавливаться на этом. Кид охотно подстраивается под его действия и отвечает: кусает ему губы, зарывается пальцами в его волосы, ведёт языком вдоль его языка. И прежде, чем они успевают это понять, они вовлекают друг друга в глубокий поцелуй, в котором полностью теряются. Тела странно отвечают на прикосновения, будто особенно глубоко: по ним разливается жар от алкоголя, который, кажется, только сейчас начал кружить головы, стремительно сбивается пульс, и без того бывший на высокой частоте, вдохи-выдохи сливаются в один нервный, не несущий в себе ничего процесс. Мужчины просто забывают, где находятся и почему, что делают и зачем. Только эти губы рядом, слишком терпкий вкус рома, отдающий болью, горькостью и покалыванием, эти руки, скользящие по коже, цепляющиеся в волосы... Кид чувствует дрожь, которая разливается по его телу очень редко, у него едва не подгибаются колени, и он обнимает Базиля за плечи, чтобы удержаться, чтобы прижать того к себе посильнее, впитать всё его тепло, прочувствовать его полностью. Хоукинс обнимает Кида под лопатками и тоже прижимает к себе крепко, чувствует его запах, чувствует его ресницы периодически на своих щеках, чувствует его дыхание, что так же резко, как у него самого, и понимает, что не прочь бы трахнуть его, прямо здесь и прямо сейчас. Нет, только здесь и только сейчас. Он чувствует в своей голове неопределённое помутнение, кружение, абсолютное отсутствие мыслей, и всё это не неприятно, а доставляет удовольствие. Базиль ловит себя на странной мысли о том, что хочет Кида, и Кид, несомненно, отвечает в этом взаимностью, упираясь стоящим членом ему в бедро. Воображение уже рисует картинки того, как они делают несколько шагов и опрокидываются на крепкий широкий стол, сметают оттуда всю выпивку и целуются, не переставая, стаскивают друг с друга одежду поспешно и соприкасаются оголённой грубой кожей. От одних мыслей перехватывает дух. Базиль открывает глаза и смотрит на стол, чтобы прикинуть, можно ли Кида уложить на него сразу, не убирая бутылок, и взглядом натыкается на Киллера и Апу, по-прежнему сидящих за столом и увлечённо наблюдающими за сценой разыгравшегося поцелуя. В голову бьёт болезненное осознание, и Хоукинс отпускает Кида, отстраняется и смотрит в его раскрасневшееся лицо. Тот выглядит сногсшибательно в смущённой растерянности, и желание трахнуть его только усиливается. Базиль мотает головой и отходит к своему месту, садится, упирается глазами в стол.
- Это было горячо, - проговаривает Киллер.
- Кажется, я немного забылся, - осудительно и растерянно говорит Хоукинс, и Кид садится напротив него, протягивает к нему руки и с наивысшей серьёзностью, на которую только способен сейчас, говорит.
- Чувак, давай трахнемся? Я думаю, это будет отменно. Мы просто обязаны трахнуться. Я серьёзно, ты просто космос.
- Космос, да, - Базиль усмехается тому, насколько предсказания о страстях оказались буквальны, и укоряет себя за слабость, опрометчивость и появившуюся страсть.